1) терминология 2)очень куча описаний 3) даже не знаю... лично мне трудно читать фанфы на военную тему He kissed my lips - I taste your mouth. He pulled me in - I was disgusted with myself!
Вы когда-нибудь задумывались над тем, как быстро пролетает время ночью? Для человека, который ложиться спать поздно, а встает рано, ночь идет какие-то жалкие минуты. Для человека, который куда-то торопиться утром, боясь опоздать, ночь идет веками. Для человека, рядом с которым спит его вторая половинка, ночь истекает быстро, ведь любимый человек уйдет утром. А что же значит ночь для десантника? Он не спит ночью, нет. Он работает, чтобы защитить близких ему людей. Он прячет все свои чувства под замок, позволяя другим плакать себе в куртку. Он делает все, чтобы обеспечить благополучие для своих родных и близких. Он – профессионал своего дела, незнающий пощады в кровожадной бойне, и любящий в кругу близких ему людей. На свете не так много людей, которые полностью вписываются в звание десантника, потому для меня честь сказать, что Трент идеально подходил под эти качества. Непоколебим, хладнокровен, целеустремлен и предан. Это делало его превосходным бойцом до последних минут его жизни. Но жизнь его не строилась на военных достижениях. Он был замечательным другом, готовым подставить плечо в самую сложную минуту. Он был отличным музыкантом, и песни его согревали души поникших на фронте солдат. А еще он был идеальным мужем, любящим и верным. Трент был прямолинеен, нетороплив, и до конца оставался верен себе. Он никогда никого не обманывал…почти. Да, даже у этого паренька из уст вырвалась ложь, хоть и непроизвольная. Но наврал нам тогда, когда ушел, но обещал вернуться. Ушел. Он сделал все для спасения чужой жизни, забыв про свою собственную. Не вернулся. И это был его единственный минус. Трент прожил достойную жизнь, и любой, кто был с ним знаком, может смело заявить о том, что общался с героем. И мы собрались здесь, чтобы почтить память такого парня, как Трент. Тело уйдет, но дух... Он останется с землей, которую он защищал до конца своей жизни. Он останется в голове своих друзей как преданный товарищ, а в памяти врагов – как опаснейший противник. Он останется в памяти своих сослуживцев как редчайший пример бойца. Он останется в сердце его супруги как самый любимый на свете человек. Он останется, и это главное
.
Quote (Sunny)
Ничего личного
Не пенальти, а это уже хорошо
С Трентом... Спасибо, что он хотя бы в конце не мучался, а то жалко мне его, бедняжку. Я почему-то была уверена, что ему будут стрелять сначала в ноги, потом в руки, а потом распорят живот, положат бомбу и бросят гнить, но танк...
Сообщение отредактировал Пенелла - Воскресенье, 18.12.2011, 20:06
Я не буду рукоплескать, не та ситуация. Но, Fräulein, вы молодцы. Меня самого пробрало.
Вот только:
Quote (Пенелла)
Он сделал все для спасения собственной жизни, забыв про свою собственную
Вот тут вот нестыковочка вышла, хотя смысл я уловил.
Quote (Пенелла)
но танк...
Был эпизод в расово американском фильме "Зверь войны" про наших в Афгане. Там духа переехали шестьдсят вторым. Если будете смотреть, на всякий случай, фильм - чушь полная. И читал про то, что наши и немцы подобными "любезностями" в 41 обменялись...
Quote (Пенелла)
Я почему-то была уверена, что ему будут стрелять сначала в ноги, потом в руки, а потом распорят живот, положат бомбу и бросят гнить,
Это мы оставим на после Нового Года. I hate this world and myself especially. Мир ужасен, но именно в этом и состоит его красота.
Сообщение отредактировал Maks_Montana - Воскресенье, 18.12.2011, 20:10
Просто вы пишите "Он сделал все для спасения собственной жизни," И тут же он про нее забыл: "забыв про свою собственную"
Может все же "Он сделал все для спасения чужой жизни, забыв про свою собственную"? I hate this world and myself especially. Мир ужасен, но именно в этом и состоит его красота.
Добавлено (19.12.2011, 16:16) --------------------------------------------- Уважаемые читатели. Поскольку я не знаю, во сколько сегодня окажусь дома, выкладываю продлжения, сидя на родной кафедре. Тем не менее, когда вновь окажусь перед монитором, надеюсь увидеть ваши комментарии.
Приятного чтения. Не забываем комментировать.
9.12.11. Часть16.
- Успел, - Дункан достал свой верный нож и парой ловких движений перерезал путы, тугими петлями обхватившие ноги и руки принцессы... - Спасибо, - несколько запинаясь, еле стоя на ногах, поддерживаемая панком, сейчас растирая затекшие запястья, поблагодарила любимого человека Кортни. И в туже секунду, из последних сил, которых практически не осталось, крепко обняла парня. Он ответил тем же. Танкиста самого колотило. Не успей они вовремя, и от принцессы осталось бы... - Нет, даже думать об этом не хочу, - оборвал, собравшееся разродится кровавыми картинами, воображение. Руки нежно гладили нежные, шелковистые темные волосы... Нет, они не целовались... Да и какие поцелуи в такой ситуации? Они просто как можно крепче прижались друг к другу... Панк не хотел отпускать сейчас девушку куда-либо... В глазах до сих пор стоял танк и Кортни, лежащая у него на пути... А она... Сейчас железной леди было нужно что-то крепкое, надежное... То, что могло ее успокоить и согреть... И все это ей обеспечил самый дорогой на свете человек... (Кривовато вышло, извиняюсь, - прим автора) - Медик, - заслышав стон раненого американца, того, который поддержал ее рывок, увы, чуть не окончившийся провалом и не ставший напрасной жертвой Трента и этого самого янки, девушка на некоторое время оторвалась от Дункана. Янки следовало помочь, и как можно быстрее... - А где Трент? – осматривая поле боя, сейчас вырвалось у панка... Он не видел его со своего места... - Он... Он... – и тут Кортни не выдержала. Натянутая до предела струна нервов оборвалась... Не в силах произнести больше ни слова, она, уткнувшись в плечо любимого человека, беззвучно зарыдала... Спину сотрясали конвульсии, по щекам текли, падая в траву, слезы... - Ну... Ну... Принцесса, все хорошо... Успокойся, все позади... – Дункан все еще не был в курсе произошедшего, и оставался в блаженном неведении, нежно гладя любимую девушку и стараясь успокоить... - Он... Он отвлек их, что бы я смогла сбежать... – наконец, кое-как справившись с обуревавшими ее чувствами, смогла выговорить, с огромным трудом не выпуская предательский ком из горло, Кортни. – А потом... НЕ ПОДПУСКАЙТЕ ЕЕ К ЭТОМУ ТАНКУ!!! – в мгновение ока, увидев как Гвен направляется к той бронированной машине, что сейчас стояла к паре кормой и на чьих гусеницах была кровь Трента, едва ли не прокричала девушка... Впрочем, изо рта вместо крика вырвался едва различимый шепот... Панк бросился к готессе, прекрасно понимая, что просто так принцесса ничего говорить не будет. Но было поздно... Он лежал на траве, ставшей красной от крови... С застывшей, но хорошо скрытой, гримасой мук на лице... Но глаза... Гвен не могла отвести свой взгляд... В них плескался океан боли... Такой, которую мало кому довелось испытать... Перед ней меркли злоключения самой графини... И она видела это. Смотреть куда-либо еще она не хотела... Только в глаза, не в состоянии отвести взгляд... - Это невозможно, - вертелось в голове, - это не укладывается ни в какие рамки... – пыталась все же осознать увиденное Гвен. Из ступора девушку вывел стон раненого американца, над которым сейчас колдовал врач... Его лицо показалось девушке знакомым, и он решила подойти ближе... - Бентон? – не веря своим глазам, стараясь отвлечься от увиденного, запрятать готовое вот-вот сорваться душевное состояние как можно дальше, припомнила она имя солдата. - Так точно, графиня, - ухмыльнулся тот, сделав слабую попытку отдать честь. - Как это произошло? – все же, чувствуя, что ей нужно услышать, как это было (опять все криво пошло, - прим автора), спросила его готесса. - Он умирал как настоящий мужчина... Как настоящий солдат... Гордо и без единого звука... – тихо, как сквозь вату прозвучал, постепенно заглушаясь, голос раненого. После последних слов он потерял сознание... - Я в тебе ошибался, - тихо произнес Потрошитель. Сейчас трое готов и один панк стояли на том самом месте, где минуту назад, еле сдерживая себя и смахивая предательские слезинки, вновь выступившие из глаз, находилась сама готесса. Дункан присел над телом убитого, убитого не по человеческому, убитого зверьми, падальщиками, но не сломленного Трента. - Спасибо тебе... – ладонью панк закрыл музыканту глаза... - Он умолял нас сначала расправиться с девчонкой, - сейчас надрывался главарь шайки. Полностью уверенный в своей защищенности, как и остальные его подельники, сейчас он развлекался тем, что старался вывести из себя окружающих его солдат. Все равно кто-нибудь из командного состава сдержит их, случись что... - Ей, - мимо как раз проходила, как зомби, Гвен. На ее руке янки заметил кольцо... Точно такое же, что и на руке убитого ими десантника... – Это не твоего ли муженька мы грохнули... О, как он пел... Соловьем... Тряпка! И тут готесса не выдержала. Винтовка соскользнула с плеча... Описав полукруг, приклад врезался точно в челюсть потерявшего всякий страх урода. Дальше графиня все помнила смутно... Подскочив, еще раз замахнулась... Дерево опустилось на мощный лоб существа... Потом еще раз... И еще... А дальше помнила только, как четыре руки ухватили ее и оттащили подальше... Но она вырывалась. К тому времени, как с ней смогли совладать, голова борова перестала существовать. Ее просто не было. Обломки черепа впились в землю оазиса, почва впитывала пролитую кровь... - Пустите меня! – не своим голосом кричала, вырываясь из рук подруг, Гвен, не помня себя от ярости... Эти ублюдки убили Трента, человека, дороже которого на этом свете для нее не было... И даже после смерти смели насмехаться над ним... Это заслуживало одного – смерти. И как можно более тяжелой и мучительной. - Тише, успокойся, - наконец, усадив готессу на траву, ее подруги передали эстафету Кортни, уже более или менее пришедшей в себя. Все же в последнее время она больше них общалась с графиней и была, чего уж таить, ее лучшей подругой. Посему, лучше знала, как привести ее в чувство...
- Это фирменное безобразие, - неожиданная кончина главаря, казалось, не произвела на остальных никакого отрезвляющего эффекта. – Как только вернусь в Штаты, первым делом напишу в Международный Суд. Это настоящее военное преступление... – ему кивал остальной пленный командный состав. - Виновные должны быть наказаны. Это противоречит всем известным конвенциям... – договорить он не успел. Резкий удар в живот опрокинул любителя справедливости на землю... - Ну все, с...а, держись, мразь, - последние слова вывели даже невозмутимого панка из себя. Он видел, что стало с Трентом, с которым пережил очень многое... Он видел, что могло стать с безмерно любимой им девушкой... С его Кортни... Он видел раненого солдата, того, которому, пошедшему против остальных, грозило тоже самое... Он видел перекошенное от гнева и одновременно с этим, полное боли, лицо Гвен, которая была ему как сестра... – Сейчас получишь. Согласно всем известным конвенциям... Все причитающееся получишь... Ублюдок... – и, взяв пытающегося вырваться янки за шиворот, потащил по траве... - Справишься с этой махиной? – обратился он к Потрошителю, сейчас с одобрением наблюдающего разыгравшуюся сцену, кивнув на Абрамс, который, чуть было, не раздавил Кортни... Осквернять гусеницы своего Тигра этой падалью панк не собирался. Много чести. - Без проблем, - гот направился к танку. - Нет, не надо! – сейчас, лежа на земле и извиваясь ужом, орал, уже, судя по всему, несостоявшийся истец Мирового Суда. – Ааа! - Жил мразью, так и сдохнешь! – с презрением буквально выплюнула Мэрилин, стоявшая рядом. Фея согласно кивнула.
Операция по освобождению Мабутании длилась еще неделю. Проводилась масштабная зачистка от сил орков. Но уже на следующий вечер после описываемых событий Гвен и Хезер получили приказ готовиться к переброске. Их, вместе с остатками их собственных дивизий и аэромобильных штурмовых Трента и Алехандро, направляли на Украину...
10.12.11. Глава 19. Пантера на Украине. Часть 1.
- Гвендолин?! – удивленный голос Михайлова заставил готессу улыбнуться уголками губ, что тут же отозвалось легкой покалывающей болью. – Как это понимать?! – обратился российский солдат к стоящему рядом командиру партизанского отряда, демонстрирующего трофей – молодую девушку в форме, очень похожую на таковую у немецких танкистов, со связанными за спиной руками. - Не делай добра – не получишь зла – вот как все это называется, - ответила за мужчину готесса, тут же об этом пожалев. От мощного удара в живот она согнулась пополам. - Молчать, фашистская тварь! – рыкнул один из конвоиров, занося руку для нового удара. - Отставить! – Денис перехватил уже начавшую описывать дугу конечность. А когда удивленный солдат рефлекторно начал замахиваться на самого, теперь уже сержанта, Михайлов приложил его кулаком в лоб. Такой удар к сотрясению не привел, но вырубил драчуна капитально. – Немедленно развязать!!! А все так хорошо начиналось... Впрочем, нет, на этот раз проблемы начались практически сразу...
Егор Борисович Волков, сидя в своем кабинете, после того памятного захвата, уже давно отремонтированном, и вникал в свежие новости. Нет, газет оружейный магнат уже давно не читал... Разве что изредка, когда выдавалась свободная минутка, заглядывал на спортивную полосу. Что же касается всего остального... Политики, финансов, экономики... Нет, и во Всемирную Паутины глава оружейной компании за ними не лез. Слишком много там было противоречивой, порой опровергающей саму себя, информации. Дилетанты с умным видом все это комментировали... В общем, те еще Авгиевы конюшни... Вот в них то, да и не только в них, а вообще анализируя поступающую из разнообразных источников, легальных и не очень, и копались многочисленные аналитики ОСИ, отдела стратегических исследований, его компании. И четко два раза в день, утром и вечером, ему приносили результат их деятельности – несколько листов машинописного текста с выдержками. Впрочем, сегодня они мало чем отличались от газетных статей если, конечно, уметь читать между строк... Да, американцы все рассчитали правильно... Один единственный удар по столице Российской Федерации – и страна обезглавлена. А что это означает для государства, в котором и так обстановку стабильной не то чтобы конечно таковой можно назвать с большой натяжкой, но все же не очень устойчивой? Буквально за считанные часы в столице начались массовые беспорядки. За столицей – в более или менее крупных городах... Уровень преступности моментально скакнул вверх, побив все рекорды... Убийства, ограбления, разбой... И на этом фоне – грызня за власть. Политические партии, силовые структуры... Список можно продолжать до бесконечности. Да и еще пара регионов заявила о своей независимости. В общем – разброд и шатание... Ситуацию спасли военные. Быстро соорудив ЧВК – Чрезвычайный Военный Комитет, господа военные оперативно навели порядок для начала в столице, а потом и на периферии. Мародеры, убийцы и насильники украсили своими тушками фонарные столбы, был введен комендантский час... Буквально за считанные дни накал страстей спал до приемлемого уровня и Комитет уже подумывал о новых выборах. (Вообще, подобное действо заняло бы как минимум несколько месяцев, да и не факт, что развивалось бы все именно по такому сценарию, к примеру с выборами, но, увы, мне нужен именно такой сценарий, и я провернул все это за неделю – полторы, - прим автора). Благо, количество политических партий и кандидатов в Президенты резко возросло, так что у народа было из чего выбирать... Да, такого звездно-полосатые явно не ожидали... Но один положительный для них момент все же был. Группировка российских войск на Украине сократилась с четырех бригад до одной. Войск не хватало внутри страны, тут уже не до сопредельного государства... В итоге, по ослабевшей войсковой группировке, теперь насчитывающую всего две бригады: российскую и белорусскую, и нанесли удар. Хоть официальный Вашингтон и открещивался от какого-либо участия в нанесении первого, обезоруживающего, удара по силам ПВО миротворческой группировки, все чувствовали – они приложили к этому руки... Но, разбираться, по чьей вине сейчас горели на своих позициях зенитно-ракетные комплексы марки «С» бойцам, под натиском польских и румынских частей отступавших вглубь украинских земель, как-то времени не было... Ха, натиска... Получив чуть ли не в первом же крупном столкновении, не с партизанами, у которых, обычно, было туго с противотанковыми средствами, а с регулярными войсками, по зубам и потеряв пару десятков Леопардов и еще примерно столько же БМП, впрочем, надо отметить, что и русские понесли потери, они вновь запросили помощь у Большого Брата. Тот, подумав, прислал пилотов. Да и самолетов подкинул... В итоге, планы измотанной в боях, но готовой драться до конца армии удержать позиции на рубеже реки Днепр, канули в лету. Отступающие войска, уже до границы с Россией, бомбили не переставая. А за авиаударами ползли, неспешно, бронеотряды румынских и польских сил. Воевать так оказалось гораздо проще и приятнее – на любую мало-мальски опасную угрозу можно было навести штурмовик с парой многокиллограмовых бомб... И, когда позиции неизвестного пулеметчика, который, не будь дураком, успевал смыться к тому времени, как на голову сыпалась демократия, превращались в лунный пейзаж или груду щебня, только тогда можно было двигаться дальше. Да и какой это был пулеметчик? Это было целая толпа фанатично поливающих огнем доблестных солдат, несущих свет и мир, русских... И у каждого был как минимум гранатомет... (Ну, тут я, конечно, утрирую и ерничаю, но на основе прочитанных книг именно такое впечатление в основном и сложилось, - прим автора) Так бы отступали, до самой границы... Новые бригады просто не успевали к линии фронта из глубины России... Но, выполняя свой союзнический долг, вмешался Альянс...
- Товарищи, - Иосиф Виссарионович был, как всегда, немногословен, - какие силы мы предполагаем направить на помощь нашим союзникам? Согласно имеющейся информации, Высшее Командование, для стабилизации обстановки, уже отозвало из Африки часть сил. И они уже в пути. Но необходимо поддержать их. Авиацией. И готовить к переброске более крупные силы. - Я полагаю, Иосиф Виссарионович, - слово взял Лаврентий Павлович, - и товарищи из Вооруженных Сил меня поддерживают, - присутствующий на совещании Большой Четверки, как называли руководство четырех самых сильных зон Альянса, Рокоссовский кивнул, соглашаясь, - что будет достаточно послать, с учетом остальных сил, еще две дивизии. Семнадцатую Гвардейскую Танковую Дивизию, ей сейчас командует генерал Назаров (еще один герой из игры WarFront Turning Point, - прим автора) и одну мотопехотную – войск НКВД. - Вполне весомый вклад, - прокомментировал, в свою очередь, Николай II. – Войска Империи готовы к переброске соизмеримых соединений. К тому же, для решения проблемы поддержки войск с воздуха мы готовы выделить недавно спущенный со стапелей дирижабль – авианосец класса «Цесаревич». Но в его авиационной составляющей пока что не хватает истребительного полка. – Император говорил ровно, но внутри у него все бушевало. Слишком быстро бывшие пограничные княжество и земли забыли, сколько, в свое время, для них сделала Империя. Да и Советский Союз, положа руку на сердце, тоже... И то, что сейчас творилось на территории Украины, все те зверства и ужасы, не вызывали ничего, кроме злости и желания мстить... Увы, большая политика накладывала свои ограничения... - Думаю, мы сможем предоставить вам четырнадцатый истребительный авиаполк, - товарищ Сталин на мгновение предался воспоминаниям, ведь именно там служил его сын, получивший, кстати, за спасение от гибели экипажа летающей батареи AC-130 (кто не помнит, это было во время отвлекающего удара сводной группировки TDS, глава «Гамбит Гарольда», - прим автора) «Крестом летных заслуг» (увы, практически ничего по этой награде не знаю, подобрал наиболее подходящую по смыслу, - прим автора). - А теперь давайте дадим слово нашим немецким коллегам. Как я понял, правительство ФРГ все же дало разрешение на переброску на их территорию воинских формирований. Но от активных действий пока воздерживаются по ряду причин... I hate this world and myself especially. Мир ужасен, но именно в этом и состоит его красота.
Сообщение отредактировал Maks_Montana - Вторник, 20.12.2011, 23:21
Добавлено (21.12.2011, 20:20) --------------------------------------------- Приятного чтения, не забываем комментировать.
За 11.12.11. Часть 2.
Гул двигателей успокаивал и помогал погрузиться в блаженное полусонное забытье, чего так хотелось Гвен. Так и не пришедшая до конца в себя готесса сейчас, с выражением полной безмятежности на лице, откинулась в пассажирском кресле транспортника. Расслабленное тело, закрытые глаза... Окружающим незачем было их видеть... Ее штаб еще утром, только БМПТ Ноя смогли полностью зачистить прилегающую к захваченному, ну, или освобожденному, кому как нравится и с какой стороны посмотреть, аэродрому территорию, погрузили на довольно оперативно севший сто тридцатый. Старая добрая машина, взятая из парка дивизии Алехандро, простояла на летном поле в стороне от садящихся сородичей ровно столько, сколько потребовалось, что бы пятая немецкая кошка и бронетранспортер службы связи погрузились в нее. Первым делом на русско-украинскую границу следовало попасть штабам перебрасываемых подразделений. А остальные – за ними. Поэтому, помимо бронированных пассажиров, самой готессы и ее друзей, в самолете сейчас находилось человек двадцать уставших, но вполне еще боеспособных солдат. И, как это часто и бывает, большинство последовало старой, как мир, солдатской мудрости: «Спать всегда и везде, когда найдется свободная минутка». И ровно работающие двигатели С-130 создавали для этого вполне приемлемую атмосферу.
Назар Батюк сейчас нес на плече длинную, прилично весившую трубу ПЗРК. Автомат приятно оттягивал руки, палец лежал рядом со спусковым крючком, готовый в мгновение ока нажать на него, посылая в неприятеля раздраженных, желающих порвать плоть на куски, свинцовых ос. Но Батюк знал, что первым огонь открывать ему придется только в крайнем случае, при крайне плохом стечении обстоятельств... С ним шли еще двое, так же вооруженных Калашниковыми, товарища. Их небольшая группа должна была уже завтра влиться в достаточно крупный партизанский отряд, действующий на территории, оккупированной, а по другому никто из троих мужчин, сейчас аккуратно шедшими сквозь лес, ситуацию не воспринимал, войсками НАТО. - Хотя, какое это, к черту, НАТО? – подумал Назар. – Так, название одно... Никто из действительно сильных Европейцев и не подумал сунуться в разворошенное осиное гнездо... Поумнели, что ли? Или не захотели терять личный состав, предоставив дело мелким сошкам? Но это будет завтра. А сегодня у группы намечалась последняя гастроль. К их огромному сожалению, раздобыть какой-нибудь ПТРК им не удалось. А ведь так хотелось поджечь ненавистный Леопард! Но, у брошенного, судя по всему, местными силами, БТРа, древнего, как... Гм, даже не найти сравнения. Изменчивая тетка удача улыбнулась им. На месте был положенный по штату переносной зенитно-ракетный комплекс. Именно его они сейчас, со всей тщательностью, и несли... Именно из него собирались во что-нибудь не стало подбить что-нибудь летающие. Вертолет ВВС Польши или Румынии вполне для этого подходил. Но, видимо фортуна решила вновь побаловать бойцов. В небе замаячила точка транспортного самолета. И это точно булл не российский Ил или Ан...
Неожиданно самолет начал резко набирать высоту, одновременно забирая вправо. А через несколько секунд, практически не замеченных всеми, кто находился в салоне, но растянувшимися в вечность для сидевших за штурвалом Коди и второго пилота, раздался оглушительный взрыв. Система оповещения слишком поздно, возможно, хотя сейчас, когда корпус самолета ходил ходуном, это мало кого волновало, в ней сокрылась какая-то неисправность, среагировала на потянувшуюся к сто тридцатому угрозу. Старая, но надежная, как топор, «Игла» надежно захватила цель, оставив довольно неповоротливой летающей машине не так уж и много шансов на выживание. Впрочем, они бы были, узнай пилоты об опасности вовремя. Как не крути, а этот С-130 был произведен в Альянсе и, соответственно, имел перед прочими машинами своего класса, преимущество. Летчики честно до последнего пытались уклониться от крепко захватившей добычу головки самонаведения... Тщетно. И теперь, с все возрастающим ревом, ускоряясь, но все еще как-то слушаясь руля и, через силу, удары по приборной панели и такую то мать, порой, даже, команд на оставшийся в строю двигатель, транспортник сближался с землей. - Внимание, говорит ваш пилот, - произнося это сейчас, Коди успел несколько раз проклясть себя за то, что решился на полет над нейтральной территорией, или, если так подумать, зоной хаоса, где пока все были перемешаны, и правые, и левые, - есть плохая новость. Кажется наш полет подходит к концу и самолет совершит вынужденную посадку, а точнее, рухнет, через несколько секунд. Но есть и хорошая. У вас есть время вспомнить все то хорошее, что было с вами в жизни. Похоже, вы выбрали не ту авиакомпанию, но все равно благодарим вас за это. - Шутник, - фыркнула пробирающаяся сейчас в кабину и все прекрасно слышавшая Гвен. Впрочем, какой-то резон в словах пилота был... - Гвен? – Романтик был искренне удивлен, увидев у себя за спиной, обернувшись, готессу. – Какого черта ты тут делаешь?! – сейчас было не до протоколов, ситуация менялась слишком стремительно и парню требовалось срочно отправить девушку в безопасное место. - А где мне еще быть?! – в свою очередь, с долей возмущения и раздражения, осведомилась командир сто восьмой. - В танке, - обыденно ответил пилот, продолжая удерживать машину в каком-то подобии равновесия. На приборы он смотрел лишь изредка. Бросив взгляд туда же, Гвен быстро поняла, почему. Стрелки словно взбесились, прыгая из стороны в сторону. Лампочки перемигивались всеми возможными цветами... Сейчас куда большее значение имела квалификация парня и его помощника, и благосклонность к ним фортуны, чем показатели приборов... - Быстро все в грузовой отсек! – перекрикивая все нарастающий шум, видя, что Гвен не восприняла его слова всерьез, хотя именно так он и говорил, пояснил свою последнюю реплику Коди. – Там сейчас будет наиболее безопасное место! Не говоря больше ни слова, прекрасно понимая, что это наиболее оптимальное решение, а отвлекать штурмовика глупыми и неуместными в такой ситуации вопросами типа «А как же ты?» сейчас не время, Готесса развернулась и направилась в хвост. - Спасибо. И... Удачи, - на прощание бросила она со всей искренностью экипажу. Летчики лишь кивнули в ответ. - ВСЕ ЖИВО ПО МАШИНАМ! – ворвавшись в салон, Гвен быстро задала сидевшим там направление движения. Практически все уже покинули довольно уютное, но сейчас не вызывающее особого доверия в плане безопасности, как по борту хлестнуло макушками сосен. Самолет практически сейчас летел над верхушками деревьев. Вероятность произошедшего была еще меньше той, в которую уложился удачный выстрел Бриджетт по пиратскому катеру... Так или иначе, это произошло. Открылась боковая дверь и, вместе со стремительно вырывающимся из салона воздухом, выбросило Потрошителя, вместе с еще парой солдат. Не успела готесса, наблюдающая за этим крикнуть «Алек!» (вымышленное мной истинное имя гота, - прим автора), как с ее губ сорвался новый: «МАКС!». Робота, казалось, все же сумевшего зацепиться за края прохода, сбила еще одна зеленая верхушка с разлапистыми ветками... Спустя довольно короткий промежуток времени после того, как все, несколько ошарашенные возможной (Возможной?! Да практически верной) гибели четырех членов отряда, оставшиеся в самолете разместились в Пантере и двести пятьдесят первом, сейчас закрепленными на полу транспортного отсека. (Ну и намудрил я тут со знаками препинания, - прим автора)
- Выпустить шасси, - Коди сам потянул рычаг от себя. (Кривовато вышло, да и не эксперт я в области управления самолетами, - прим автора). Впереди, между крон, показалась, на вид гладкая, поверхность поля. Хотя, какая, к черту, ровная? Уже царила зима. И под снежным покровом, небольшим, но вполне достаточным, чтобы скрыть все ямки и кочки, неровностей просто не было видно! Но, времени выбирать другое место не было. И штурмовик решил во что бы то ни стало посадить сто тридцатый так, чтобы пассажиры остались живы...
I hate this world and myself especially. Мир ужасен, но именно в этом и состоит его красота.
Ну уж извините, у меня нет сил писать по главе целиком, что бы они не обрывались на середине. Так что да, нет тут интриги. По крайней мере, сколь ко либо серьезной. Вы тут только интригу и увидели? I hate this world and myself especially. Мир ужасен, но именно в этом и состоит его красота.
Нет, это не опечатка. Это американское имя. Смотрел в Сети. I hate this world and myself especially. Мир ужасен, но именно в этом и состоит его красота.
