Приближалась полночь. Город уже давно погрузился в сумерки и ожил. Везде ходили люди и еще больше спешили, чем днем. Машины, вечные сигналы гудков, пробки на перекрестках - город был похож на муравейник. Почти все клубы уже были открыты и под завязку забиты людьми. Где-то пили и веселились, где-то еще работали, а где-то разрабатывали зловещие планы.
Именно так было в доме на набережной. Мистер Скотт сидел в кресле у окна и любовался озером, пока ждал важного гостя. Если открыть окно, будет слышно шум мегаполиса, но сейчас комнате было тише и спокойнее, чем на кладбище в пятницу тринадцатого. Эта гробовая тишина довела бы кого угодно, но не Джеймса Скотта, который в свое время сидел в засаде, ожидая клиента, часами и даже не шевелился, иногда даже не дышал.
Но эту вопиющую тишину нарушил стук. Скотт повернулся на кресле к двери, встал и собственноручно встретил гостя.

Молодость, эх, хорошее было время... Я налила себе чашку крепкого зеленого чая и отломила кусочек горького черного шоколада. Как интересно, за столько лет вкусы не поменялись. Я отнесла чашку в гостинную, поставила на столик возле дивана и, поедая шоколад, подошла к книжному шкафу. Девяносто пятый, девяносто шестой, девяносто седьмой, восьмой, девяносто девятый, двухтысячный. Вот он. Тот самый дневник. Я улыбнулась, достала Почти блокнот с красивой твердой зеленой обложкой и принялась листать. Так интересно переживать все те чувства снова. А ведь мы, правда, боялись конца света. А сейчас, все это сопли какие-то. Даже фильм сняли. Я перелистывала страницы дневника, прочитывала строку за строкой, переживала каждое описанное там чувство снова. Вести дневники полезно, ведь воспоминания так нужны. Я прочитала "С новым годом, дневничок!" и захлопнула блокнот. Я поставила его на законное место, взяла уже пустую чашку и понесла на кухню.